Нашествие. Москва-2016 - Страница 95

— Беда… опасно… важно… Важно! — он кивнул. — Много. Много важно Артемей. До Артемей. Идет до Артемей. Кыр идет Явсен до Артемей? Помоч. Помоч Явсен до Артемей. Будет вод… — он насупился, пытаясь подобрать слова. — Бузбарос ест вод! Вод… — Явсен широко развел руками. — Вод! — ткнул пальцем в змею на своем медальоне. — Бузбарос. Вод — Змля. — Он показал одну ладонь, затем вторую. — Вод — Териана. Териана, Змля — быхх! — Явсен свел ладони вместе, потер ими друг о друга. — Змля, Териана. Беда! Помоч!

Доктор снова оглянулся, когда на другом конце прохода появились его помощники с носилками.

— После. — Он похлопал себя ладонью по губам. — Явсен здес после.

Помощники быстро приближались, доктор начал привставать, и Кир спросил шепотом:

— А мои вещи? Рюкзак… — он руками изобразил рюкзак, показал себе за спину, повел плечами.

— Клум? — спросил доктор.

— Там катана, ну, сабля, и лэптоп. Главное — катана!

— Клум — кышта манкурат. Манкуратня. После.

Он повернулся навстречу помощникам, которые положили носилки рядом с мечущимся на матраце раненым. Женщина пристально посмотрела на Кирилла и перевела подозрительный взгляд на доктора. Лишь сейчас Кир заметил, что у обоих помощников на ремнях висят ножи, а у этой тетки еще и пистолет в кобуре на боку. А вот у Явсена оружия не было.

Пеон, значит? Напоминает слово «пион», то есть «пи-мезон», элементарная частица такая. А еще цветок. А еще… он же где-то читал. Ну да, у Джека Лондона в «Сердцах трех» — там пеонами называли зависимых крестьян, не рабов, но и не свободных, то есть «пеон» — это, кажется, вроде сокращения от какого-то испанского слова, «пионажа», что ли. И еще — манкураты, манкуратня. Почему-то Кирилл выделил эти слова из других, чем-то они ему не понравились. И тоже показались знакомыми.

Под руководством Явсена помощники переложили тяжелораненого на носилки, подняли и унесли. Доктор тоже ушел, взяв поднос и стул, Кир проводил его взглядом. Он пока мало что понимал. Очень это все неожиданно и странно. Но ведь Явсен точно спрашивал про Артемия Лазаревича Айзенбаха, ведь так? Если предположить, что это не ошибка, что Кирилл не перепутал имя олигарха с какими-то другими словами из языка варханов или из русского, просто неправильно заученного доктором… вдруг тот хотел сказать «артель» или «артикль», «лазарет» и «айсберг»? Да нет, глупость, понятно, что Явсен имел в виду именно бывшего работодателя Кира. Доктор знает про того и хочет с ним встретиться. «Кыр идет Явсен до Артемей», а? Ладно, пусть Кыр идет — но почему этот Явсен заговорил про Айзенбаха именно с Кириллом?

Потому что, когда отравившегося Кирилла притащили в лазарет, доктор быстро определил, что раненый не из орды, а местный. Но не выдал его. Почему? Потому что у него какие-то свои интересы. Ему нужно увидеть Артемия Лазаревича. И доктор предположил, что кто-то из местных его знает. Может, если выдавалась возможность, он любому попавшему в лагерь москвичу задавал такой вопрос? В конце концов, откуда ему знать, сколько людей в Москве? Откуда знать, что шансы на то, что кто-то из попавших именно в этот лагерь знаком с Айзенбахом, ничтожны?

Хотя, может, не так уж и ничтожны? То есть случайно повстречать того, кто знает олигарха лично, конечно, нелегко, но если Айзенбах довольно известная личность, то встретить человека, который мог бы указать место, где находится центральный офис «Старбайта», гораздо легче. Тогда выходит — доктор знает, что собой представляет Артемий Лазаревич… Но откуда?

И как это все связано с тем, что именно олигарх хотел выкрасть информацию по эксперименту, в результате которого началось нашествие? Да не просто выкрасть, он желал еще и стереть все данные из лабораторных компьютеров? В который раз Киру вспомнились слова Якова Афанасьевича: «Какая-то игра там велась, большая игра».

Он потер виски. Слишком мало данных, трудно систему из всего этого выстроить, остается только предполагать. Куча вопросов. Явсен сам по себе или представляет какую-то силу? Может, всех пеонов? Или только часть? И кто такие эти пеоны? Зачем Явсену встречаться с Артемием? Какие вообще у него цели?

Как он может помочь Кириллу?

Что самому Киру надо?

Сбежать. Отсюда надо сбежать, прежде чем его раскроют, — а ведь рано или поздно раскроют, причем скорее рано. Доктор не может держать Кира в лазарете долго, помощники вот-вот поймут, что тот здоров, тетка вон уже с подозрением глядит. А может, наплевать на доктора и попытаться сбежать самому этой же ночью? Если Кира пока что принимают за вархана, то передвигаться по лагерю он может относительно легко. Но выпустят ли его за периметр?

Под навесом показались трое рабов в ошейниках со скованными ногами: веснушчатая девушка с короткими русыми косичками, сильно хромающая пожилая женщина и крупный усатый мужчина. Лицо его показалось Киру смутно знакомым. Писатель какой-то, что ли? Вроде в Сети это лицо часто маячило на сайтах, связанных в фантастикой. Звеня кандалами, рабы стали собирать накрытые крышками железные горшки, стоящие возле части матрацев — в том числе возле того, на котором лежал Кирилл, ведь первые пару дней он не мог ходить. Вообще-то варханы отправляли естественные нужды где-то за проломом, в кремлевском дворе, но некоторые раненые не могли доковылять туда.

Рабы выносили горшки наружу, возвращались, ставили их возле матрацев и брали другие. Кир натянул одеяло до плеч и лег на бок, спиной к проходу. Этим троим он ничем помочь не мог и смотреть на них не хотел, а особенно на усатого, который являл собой совсем жалкое зрелище.